Нео-авторитаризм и лидерство: последствия для современной Украины |
4,317 |
Теории лидерства и военная реформа в Китайской Народной Республике |
3,838 |
Руководство при разработке стратегии управления военными кадрами в рамках оборонного планирования на основе способностей |
3,078 |
Некоторые ожидания от руководства в многонациональных силах на примере подготовки в НАТО |
3,029 |
Влияние модели и руководства организации на стратегические коммуникации |
2,868 |
Слишком много братской любви? – «Братство» русских и украинцев как нарратив российской пропаганды |
2,562 |
Искажая восприятие агрессии России: как нам воевать в информационной войне? |
2,527 |
Матрица удаленности от власти Хофстеде: теория руководства правоохранительной деятельностью и коммуникация |
2,492 |
Влияние войны на украинскую систему военного образования: идти вперёд в военное и в мирное время |
2,473 |
Уроки, которые НАТО должна вынести из путинской войны в Украине: Глобальное медицинское взаимодействие, совместимость и эффективность |
2,463 |
Цепочки, континуумы и благотворный цикл: анализ первенства стратегических нарративов и мягкой силы Тайваня в Индо-Тихоокеанском регионе |
2,362 |
Лидерство в секторе обороны и безопасности в XXI веке |
2,284 |
Последняя война Путина: нарративы, контрнарративы и первые уроки |
2,268 |
Русский гамбит для изменения существующего мирового порядка |
1,891 |
Политический анализ или гадание на хрустальном шаре? У западных аналитических центров - проблемы с прогнозом путинской войны |
1,785 |
Обеспечение демократического контроля над вооружёнными силами: непреходящие вызовы |
1,090 |
Дальнейшее развитие квантовых вычислений и их важность для НАТО |
1,066 |
Не просто выживание: Роль секретной службы Аш-Шабаб – Амният – в сборе информации |
1,062 |
Борьба с преступностью, ненавистью и дезинформацией в киберпространстве |
1,061 |
Конкурирующие стратегии: Российская Федерация против ЕС и США в Грузии и Украине |
1,020 |
Кавказская политика Турции в 2000-2022 гг. |
1,016 |
Вновь о гибридной войне: Спор о терминах |
986 |
Как сети социального взаимодействия масштабируются в цивилизации |
927 |
Оценка зрелости национальной кибербезопасности и устойчивости |
919 |
Дезинформация: Политическая реакция для повышения устойчивости граждан |
914 |
Последствия русско-украинской войны для права, экономики и региональной безопасности |
912 |
Двадцать лет активного влияния на дискурс безопасности и обороны |
909 |
Соцсети - Язык ненависти - Преступления на почве ненависти |
880 |
Интернет: суверенный, или глобальный? Россия и Китай настаивают на заключении договора о киберпреступности |
871 |
Аспекты безопасности гибридной войны, пандемия COVID-19 и кибер-социальные уязвимости |
863 |
Эволюция задач полиции по борьбе с киберпреступностью в Чехии, 2015-2020 гг. |
857 |
Интернет: суверенный, или глобальный? Россия и Китай настаивают на заключении договора о киберпреступности: новые данные |
855 |
Лучшие практики в применении концепции устойчивости: создание способностей для гибридной войны и кибербезопасности в Силах обороны Венгрии |
847 |
НАТО и антропогенная стратегическая безопасность |
843 |
Технологии как фактор устойчивости в миротворческих операциях |
824 |
Военно-экономический потенциал Украины в переходный период |
820 |
Военные игры с промежуточными силовыми возможностями: Стратегические последствия тактических решений |
809 |
Угрозы безопасности вследствие радикализма в соцсетях на фоне пандемии Covid-19: Опыт Индонезии |
808 |
Расхождение: Последствия русско-украинской войны в постсоветском пространстве |
803 |
Кибер(без)опасность на море: Растущая угроза странам ЕС |
799 |
Коррупция как угроза кибербезопасности при новом мировом порядке |
789 |
Пробелы в кибернавыках - системный обзор научной литературы |
782 |
Доверие к провайдерам ИКТ: Помогут ли корпоративные меры кибердоверия? |
777 |
Гибридная война и необходимость промежуточных силовых возможностей |
773 |
Отношения на основе взаимности: Как Талибан и мир видят друг друга |
771 |
Серая зона и гибридные действия |
750 |
Признание Российской Федерации государством-спонсором терроризма: соответствие критериям “Клуба злодеев” |
748 |
НАТО и промежуточные силовые возможности: Почему важен человеческий фактор |
745 |
Миссии по стабилизации – уроки основанного на устойчивости миростроительстве |
728 |
Вброс нарративов в информационное поле боя |
725 |
Признание Российской Федерации государством-спонсором терроризма: за, против, и реалии |
721 |
Нелетальное оружие и промежуточные силовые возможности: Необходимое дополнение летальных средств |
720 |
Полях и другие против Украины: последние стандарты применения статьи 8 Европейской конвенции по правам человека в делах о люстрации |
715 |
Как оценить воздействие нелетального оружия |
713 |
Угрозы ХХІ века требуют сдерживания ХХІ века |
697 |
После кризиса: роль устойчивости для того, чтобы вернуться более сильными |
696 |
Об Экономическом НАТО |
695 |
О важности Черноморского региона |
692 |
Важность устойчивости для повестки дня по вопросам женщин, мира и безопасности, особенно во время пандемии Covid-19 |
683 |
Устойчивость к конфликтам и имидж другого среди жителей Северной и Южной Кореи |
680 |
Российский экономический след и его влияние на демократические институты в Грузии |
679 |
Разработка концепции промежуточных силовых возможностей НАТО |
654 |
Русско-украинская война и цена удобрений |
631 |
Влияние русско-украинской гибридной войны на политику и правила кибербезопасности Европейского Союза |
614 |
Женщины, мир и безопасность в войне в Украине |
593 |
Кремлинизм: антицивилизационная сила России |
592 |
Вторжение России в Украину и новейшая история белорусской государственности |
585 |
Война Украины за существование: аспекты глобального конфликта |
560 |
Ответственность государства и личности: военные преступления, преступления агрессии и геноцида в Украине |
540 |