|
Нео-авторитаризм и лидерство: последствия для современной Украины |
3,231 |
|
Теории лидерства и военная реформа в Китайской Народной Республике |
3,029 |
|
Руководство при разработке стратегии управления военными кадрами в рамках оборонного планирования на основе способностей |
2,407 |
|
Влияние модели и руководства организации на стратегические коммуникации |
2,299 |
|
Некоторые ожидания от руководства в многонациональных силах на примере подготовки в НАТО |
2,282 |
|
Слишком много братской любви? – «Братство» русских и украинцев как нарратив российской пропаганды |
2,051 |
|
Искажая восприятие агрессии России: как нам воевать в информационной войне? |
2,035 |
|
Уроки, которые НАТО должна вынести из путинской войны в Украине: Глобальное медицинское взаимодействие, совместимость и эффективность |
1,948 |
|
Последняя война Путина: нарративы, контрнарративы и первые уроки |
1,830 |
|
Влияние войны на украинскую систему военного образования: идти вперёд в военное и в мирное время |
1,795 |
|
Матрица удаленности от власти Хофстеде: теория руководства правоохранительной деятельностью и коммуникация |
1,752 |
|
Лидерство в секторе обороны и безопасности в XXI веке |
1,684 |
|
Цепочки, континуумы и благотворный цикл: анализ первенства стратегических нарративов и мягкой силы Тайваня в Индо-Тихоокеанском регионе |
1,586 |
|
Русский гамбит для изменения существующего мирового порядка |
1,512 |
|
Политический анализ или гадание на хрустальном шаре? У западных аналитических центров - проблемы с прогнозом путинской войны |
1,453 |
|
Обеспечение демократического контроля над вооружёнными силами: непреходящие вызовы |
743 |
|
Кавказская политика Турции в 2000-2022 гг. |
675 |
|
Не просто выживание: Роль секретной службы Аш-Шабаб – Амният – в сборе информации |
674 |
|
Конкурирующие стратегии: Российская Федерация против ЕС и США в Грузии и Украине |
663 |
|
Вновь о гибридной войне: Спор о терминах |
643 |
|
Борьба с преступностью, ненавистью и дезинформацией в киберпространстве |
632 |
|
Дальнейшее развитие квантовых вычислений и их важность для НАТО |
623 |
|
Как сети социального взаимодействия масштабируются в цивилизации |
597 |
|
Дезинформация: Политическая реакция для повышения устойчивости граждан |
594 |
|
Двадцать лет активного влияния на дискурс безопасности и обороны |
588 |
|
Интернет: суверенный, или глобальный? Россия и Китай настаивают на заключении договора о киберпреступности: новые данные |
577 |
|
НАТО и антропогенная стратегическая безопасность |
561 |
|
Оценка зрелости национальной кибербезопасности и устойчивости |
557 |
|
Эволюция задач полиции по борьбе с киберпреступностью в Чехии, 2015-2020 гг. |
554 |
|
Интернет: суверенный, или глобальный? Россия и Китай настаивают на заключении договора о киберпреступности |
551 |
|
Соцсети - Язык ненависти - Преступления на почве ненависти |
550 |
|
Последствия русско-украинской войны для права, экономики и региональной безопасности |
549 |
|
Кибер(без)опасность на море: Растущая угроза странам ЕС |
511 |
|
Пробелы в кибернавыках - системный обзор научной литературы |
510 |
|
Аспекты безопасности гибридной войны, пандемия COVID-19 и кибер-социальные уязвимости |
505 |
|
Технологии как фактор устойчивости в миротворческих операциях |
500 |
|
Гибридная война и необходимость промежуточных силовых возможностей |
498 |
|
Расхождение: Последствия русско-украинской войны в постсоветском пространстве |
482 |
|
Коррупция как угроза кибербезопасности при новом мировом порядке |
475 |
|
Угрозы безопасности вследствие радикализма в соцсетях на фоне пандемии Covid-19: Опыт Индонезии |
473 |
|
Доверие к провайдерам ИКТ: Помогут ли корпоративные меры кибердоверия? |
472 |
|
Военные игры с промежуточными силовыми возможностями: Стратегические последствия тактических решений |
468 |
|
Признание Российской Федерации государством-спонсором терроризма: соответствие критериям “Клуба злодеев” |
463 |
|
Военно-экономический потенциал Украины в переходный период |
460 |
|
НАТО и промежуточные силовые возможности: Почему важен человеческий фактор |
455 |
|
О важности Черноморского региона |
442 |
|
Отношения на основе взаимности: Как Талибан и мир видят друг друга |
440 |
|
Лучшие практики в применении концепции устойчивости: создание способностей для гибридной войны и кибербезопасности в Силах обороны Венгрии |
437 |
|
Как оценить воздействие нелетального оружия |
432 |
|
Вброс нарративов в информационное поле боя |
432 |
|
Полях и другие против Украины: последние стандарты применения статьи 8 Европейской конвенции по правам человека в делах о люстрации |
424 |
|
Миссии по стабилизации – уроки основанного на устойчивости миростроительстве |
415 |
|
Признание Российской Федерации государством-спонсором терроризма: за, против, и реалии |
415 |
|
Нелетальное оружие и промежуточные силовые возможности: Необходимое дополнение летальных средств |
413 |
|
Серая зона и гибридные действия |
400 |
|
Об Экономическом НАТО |
400 |
|
Разработка концепции промежуточных силовых возможностей НАТО |
386 |
|
Устойчивость к конфликтам и имидж другого среди жителей Северной и Южной Кореи |
376 |
|
После кризиса: роль устойчивости для того, чтобы вернуться более сильными |
365 |
|
Угрозы ХХІ века требуют сдерживания ХХІ века |
364 |
|
Важность устойчивости для повестки дня по вопросам женщин, мира и безопасности, особенно во время пандемии Covid-19 |
362 |
|
Российский экономический след и его влияние на демократические институты в Грузии |
349 |
|
Русско-украинская война и цена удобрений |
300 |
|
Кремлинизм: антицивилизационная сила России |
274 |
|
Вторжение России в Украину и новейшая история белорусской государственности |
272 |
|
Женщины, мир и безопасность в войне в Украине |
269 |
|
Влияние русско-украинской гибридной войны на политику и правила кибербезопасности Европейского Союза |
267 |
|
Война Украины за существование: аспекты глобального конфликта |
243 |
|
Ответственность государства и личности: военные преступления, преступления агрессии и геноцида в Украине |
223 |
