03099nas a2200241   4500000000100000008004100001260000900042653002500051653003100076653003600107653003200143653002100175653004400196653001900240653004900259653003400308100003400342245016300376300001000539490000700549520228700556022001402843       2024                            d  c202410aпропаганда10aдезинформация10aгражданские лица10aпрямое участие10aразличие10aвооружённый конфликт10aУкраина10aрусско-украинская война10aсоциальные сети1 aИзабель Леттнер00aПропаганда в вооружённом конфликте: Анализ правовой неопределённости и роль общества  a23-350 v233 a<p>В статье рассмотрен вопрос о том, можно ли считать гражданских лиц, занимающихся распространением пропаганды, непосредственными участниками военных действий. Основное внимание уделяется пробелам, возникающим в связи с отсутствием положений международного права, регулирующих использование пропаганды во время вооружённых конфликтов. Утверждается, что классификация пропаганды имеет важное значение, учитывая растущее использование вредоносной цифровой информации. Пример украинских кампаний стратегической коммуникации иллюстрирует скользкую дорожку, создаваемую легкодоступными платформами социальных сетей, и опасность, исходящую от гражданских лиц, ведущих эти так называемые «кампании стратегической коммуникации». В исследовании рассмотрено применение принципа различия и понятия непосредственного участия к украинским гражданским лицам. В статье показано, что при анализе применимой правовой базы, касающейся распространения пропаганды, существует множество серых зон. Исследование заканчивается выводом, что гражданские лица, распространяющие пропаганду, не подпадают под определение непосредственных участников военных действий, поскольку не выполняется тройной тест Международного комитета Красного креста.</p>  a1812-1101